| |||
|
|
© Татьяна Смертина. Из личного Архива Вырезка из газеты «Комсомольская правда» за 29 окт. 1985. Тираж того времени — 21 миллион, 900 тысяч. Лауреат премии Ленинского комсомола в области Литературы. Под номером 1 — Смертина Татьяна Ивановна, поэтесса, за книги поэзии. Это государственная премия, историческая, всеизвестная. Архив поэта Татьяны Смертиной. Инфо прошло по всем СМИ России, по центральному радио, которое было тогда в каждом доме на каждой кухне, некоторые его весь день не выключали. Продолжаю оцифровку своего архива. Я эту врезку не стала бы публиковать, список моих премий и публикаций — есть в личной библиографии. Но всякие чьи-то «ошибки», лит-бойкот и заимствования... Вот и сообщаю истину. Поэты правильно делают, что публикуют своё инфо. Имя Поэта — неотделимо от его поэзии. Нельзя влезать не в свою биографию. У меня всё ясно от рождения — Смертина Татьяна Ивановна. Фамилия, имя и отчество — настоящие. С этим именем — Поэзия с четырёх лет. Всё — без протеже и платных услуг, без нейросети. Нужно учесть, в то время писателей и поэтов было нормальное ограниченное количество, они не предлагали себя для лауреатства. P.S. Добавлю не для сравнения, а просто вспоминая истину. Иногда было неожиданно. С одной из полученных лауреатских премий у меня было так. Жила в подмосковье, в длинном, многоквартирном бараке довоенной постройки без всех удобств. Но я не выглядела забито — смотрите моё видео Метро-Болеро! В Москве прописка провинциалам была не разрешена, но я не была лимитчицей, я — поэт (Закончила в Москве Литературный институт, проживая в общаге Лит,). Парни-поэты (закончив Лит) и другие гении шли в дворники или кочегары. Поэтому я — в бараке. Вечер, темнота и сквозняк пронизывали окна. Я на кухне стирала бельё в корыте. Монотонно, устало, и безразлично ко всему и ко всем. Изредка открывая горящую печь и разбивая кочергой угли, и над ними уныло вспыхивал огонь. Радио орало на всю мощь. Но я так к нему привыкла, что не вслушивалась, мелькали свои мысли и строчки будущих стихов. Вышла на улицу, чтобы выплеснуть мыльную воду. Швырнула её веером в темноту. И, как это бывает у всех живущих в таких условиях, запрокинула лицо к небесам, как будто пытаясь хоть взглядом вырваться из этой действительности. Ничего там не было! Чернота сплошная. Лишь хребёт полуразрушенного сарая на фоне этой тьмы. Вернулась на кухню, поправила длинные пряди волос, потуже завязала поясок на талии, чтобы не сползал. Наклонилась над корытом и вдруг слышу — кто-то читает по радио на всю Россию мои стихи, которые я на данный момент никуда не отдавала. Вернее, читает два последних куплета. Все свои стихи знаю наизусть! И если они звучали на радио, то в моём исполнении. Дождалась концовки: кто присвоил и читал? Пауза. Далее — музыка. Хлопнув дверью от безысходности, снова вышла на улицу. Темень. Села на крылечко и сижу со своими думами. Из соседней квартиры барака выглянула соседка: -Таня, стиральный порошок есть? -Привет! Зайди на мою кухню и возьми. -Таня, а чего тут сидишь-то? -В темноту смотрю. -Да я уже смотрела! А утром принесли телеграмму, написанную от руки, с сообщением о присуждённой мне премии, которую уже объявили по радио. Телефона нет, интернета и гонца на рысаке — даже нет в помине! Лишь рассвет с пронзительным багрянцем, и почтальонка стучит в окно. © Татьяна Смертина, поэт. Сэмэска по радио. Воспоминание, 2025 год. Данная публикация не имеет отношения к политике и всяким событиям. |