|
Татьяна Смертина Сила предчувствия Tatiana Smertina |
|
|
| Главная | рассказы - оглавление |
 Татьяна Смертина, рассказ: сила предчувствия
|
Сила предчувствия Дядька Евлампий – на вид здоровенный громила, задумчивый. Красивый даже. Однажды начудил. Я еще школьницей была. За Вяткой лес дремучий, омута-озёра лилиями усыпаны – глухие, красы девственной. Облюбовала я себе омутную, потайную заводь – казалось, ни одна душа человеческая здесь не бывала. Скинула одежду, сначала солнцем окатилась, потом – в воду. От лилий бело. Волосищи у меня до колен, плаваю в омуте, бесшумно замираю на зеркальной волне. Раскрываюсь под солнцем – и снова скрываюсь в омутном плескании! Тишина. Марь солнечная. Радость водяная.  Татьяна Смертина, рассказ: сила предчувствия.
Худ. Виктор Иванов. Ну и целовалась я с ними. С лилиями, кувшинками. От одиночества, наверно. Ах, вахтовник, водяной мак, одолень-трава... Я с детства зачем-то целуюсь с цветами. Так, легким прикосновением-порханием. Мне нравится пить с них жемчуг росы. И осыпать себя этим жемчугом. Когда никто не видит. Да и кто меня на вятском лесоучастке увидит? Не гламур надуманный, а природная правда. Я о всяких там нимфах и эльфах слыхом не слыхивала (это мне и сейчас чуждо, не вникаю даже), а жила по своим лесным, реальным понятиям. Может, для кого-то и весьма-весьма нереальным. Была я оторвана от цивилизации лесом. Вас бы туда «посадить», млин, без аглицкого уклона и родительского сюсюканья. И посмотреть, что из вас вырастет. Хотя я не злобно об этом говорю, с улыбкой... Ангельской. И на обмен – не согласна, ни-ни... Ах да, о цветочных поцелуях... Я уж потом поняла, что жемчужно-шёлковый, тончайше-неуловимый запах диких цветов на губах остается неким заманом на всю жизнь. Странно. У меня – именно так. Чистые, прохладные, медовые лепестки... А озеро там – красота невиданная... Слышу – плеск. Лодка. Рыбак. Пригляделась – дядька Евлампий. Как его сюда занесло? Всплеснула водой – оглянулся. Нырнула, жду на дне, когда в протоку уедет. Я же голая, вот л-леший! Хоть и умею дольше нормального быть под водой, но не безгранично, да и знобко там. Вынырнула – он сидит каменный и быстро, мелкими крестиками крестится, выпучил глаза на меня. Ну, да! Крестится, а сам глаз с меня не сводит. И, хоть убей, не отвернётся. Пропал мужик.  Татьяна Смертина, рассказ: сила предчувствия.
Худ. Виктор Иванов. Нырнула, плавно проплыла под лодкой, вынырнула с другой стороны, чтоб бесшумно удалиться – оглянулся резко и вскрикнул. Не сдержалась – расхохоталась на всё озеро, хотела крикнуть: «Дядя Евламп, ты чего? Ослеп?» А он схватил ружье и давай палить куда попало! Думаю – убьет сдуру. В камыши спряталась. Он опомнился, схватил вёсла и начал крупными рывками грести в протоку – уплыл. Бедный Евлампий! Нельзя ему быть у воды. Ой, нельзя. Не знаю, почему. Ну да, мог убить, подстрелил бы ненароком... Окровавленной лебедью бы вскрикнула! Но если честно, я ни секунды не верила, что убьет. Хотя рядом по воде чиркало, вскипало. Ну, мужчины же. Они любят сражаться ни с того, ни сего. Я и восприняла спокойно. Уж чего он наплел потом об этой встрече – словно его водяница утопить хотела. Все хохочут: - Меньше пей! Поблазнилось...- А он: - И вот она руки белые закинула над головой, а волосы текут-текут, и вся в солнце-солнце... И смеется-зовет-зама-а-нивает... А-а-а-а... - Ска-а-азки! Во-о-о... воспаление мозга! - ржут над Евлампием. - Анемия! - заверил Аркадий, недавно лежавший с аппендицитом в Кирове, а значит и опытный насчет хворей. - Сволочи. Не верят. Я чуть не ослеп от нее! - сердился Евламп. На минуту все замолкли. Затем кто-то поинтересовался: - Что такое анемия? У Евлампа гнев уже отхлынул, беззлобно молвил: - А хрен его знает... Вон этого спроси, - кивнул на Аркадия, - ему как аппендицит вырезали, так по-гречески и заговорил... Снова все умолкли. Евламп повздыхал и добавил сокрушённо, ни к кому не обращаясь: - В хреновину какую-то сходу верят, а в правду верить – их заклинивает напрочь! - Не переживай, все хомосапиесы такие... - успокоил Аркадий. Евлампий, услышав новое слово, снова с подозрительной ненавистью на него уставился. А я сидела на скамейке за тёмными зарослями сирени-сирени-сирени, свесив волосы чуть не до земли, в тихой задумчивости. «В это лето много солнца. Оно золотистое. Есть нечто, сквозь чего не проникнуть... Но что это?» Однажды меня Евлампий среди села (лицом к лицу) встретил – побледнел и на другую сторону дороги перешел. И смотрит оттуда, смотрит. Словно не видал. Опять мне жалко его стало. Не знаю, почему. И вот иду я по другой стороне дороги и так легонько покачиваюсь, поглядывая искоса на Евлампа – даже не знаю, откуда у меня такое... Какое-то врожденное, неосмысленное... Словно в отместку, что стрелял. Потом спохватилась, отвела глаза.  Умер дядька Евлампий пять лет спустя после этого и странно: перевернулась лодка среди Вятки, все выплыли на берег – а его нет. Словно искал и чуял свою погибель… Видимо, дано ему было (а может и всем) предчувствие своей судьбы, но никак не прорисовывалось чётко, лишь грёзами витало в подсознании. И стрельба его заполошная – не от водяницы защита, а от неотвратимого грядущего... А может я придумала эту взаимосвязь? Но как теперь самой себе доказать – придумала неосознанно или заметила неосознанно? Уплывает, словно тонкий лепесток по воде... Потом жена Евлампия всем в селе говорила, что однажды пошла на погост – а на его могиле охапка лилий… Гм. Ну, принесла я ему лилии. В память о той водяной встрече. Очень мне было печально, снова не могла понять – почему? Мне и сейчас печально, когда пишу эти строки. Тёмно-малахитовая печаль. Глядя на эти малахиты, и создала стих о дядьке Евлампии. Вернее, не о нем лично, а о всех Евлампиях... Редкое имя. Да и создала я, пытаясь уловить не свое, а его предчувствие и превратить то, что уловила, в такой полупрозрачный цветок... ЕВЛАМПИЙ – ГОРСТЬ ОГНЯ Сон можжевеловых лап. Ланя, Евлампий, Евламп. Свет – есть убитая тьма. Тьма – не родившийся свет. Лунная лань и зима. Лунный таинственен бред. Солнце – победно! Но, странно, Тень – есть создание света. Всё в этой жизни туманно, Всё будет с плачем отпето. Небо играет судьбой. Солнца цветок золотой Брошен разумно во мрак – Огненный, временный знак. Будешь сквозь пламя и лён Темноволосой пленён. Трижды очнет тебя звон. И напророчит добро Светом соколье перо. © Татьяна Смертина - Tatiana Smertina Печальный рассказ, необычные явления - Сила предчувствия, 2003. --------------- © Художник Виктор Иванов |